...Татьяна Григорьевна Прокофьева, 1908-го. Всю жизнь в колхозе, потом в совхозе. Шесть человек детей было. Муж ушел, говорит, с вами подохнешь с голоду. Вот я все с ними и канителилась. Вот теперь одна, ничего не могу делать, даже приготовить не могу поесть, никому не нужна.

...Дочь одна оформила дом, сумела, в Москве живет. Две уже умерли, 27-го года рождения и умерли. Потом младшая умерла, и мне такая же смерть. Она одна, упала и протухла. Шесть дней лежала. Ее сожгли. Ну и мне так, наверное. Я одна. Четыре кошки у меня: два мальчика и две девочки.

...Уж когда по старости я ушла, совхоз кончился. В колхозе была звеньевой, была на ферме приемщицей молока, членом сельсовета была. Сейчас депутаты, а тогда члены сельсовета.

...В поле работали. Ну, жали, убирали снопы, сено сушили и таскали. "Таня сама не возьмет и никому не даст" - вот так про меня говорили. И как собрание, так все меня выбирают везде.

...В первую гражданскую мой отец умер, пришел и умер. Мне было восемь лет, он умер. Пришел с войны, рак желудка. Потом убили дядю моего. Я вышла замуж, мне было 18 лет. Работала здесь, певчей была, на клиросе пела. Потом народилась девочка, замуж вышла, уж я не стала петь. А пока девчонкой была, на клиросе, меня Софья Ивановна-то учила, туда взяла, выучила. Буквы-то какие-то, славянскому языку…Четыре класса, там у нас, в Муранове. Я сама-то мурановская. Училась хорошо.

...А уж я стала плохо видеть, как голову-то разбила. Мне соседка говорит: «Какая твоя жизнь тяжелая, и ты долго живешь». А я говорю, я по-честному жила. Всю жизнь по-честному, вот за это мне Бог и подавал. А я бы еще пожила.